ru.arannews.com : После взрыва устроенного западными спецслужбами в конце сентября 2022 года и приостановки работы российских газопроводов «Северный поток-1» и «Северный поток-2» в Балтийском море, Владимир Путин в своем выступлении на форуме «Российская энергетическая неделя» 12 октября 2022 года предложил деполитизировать вопрос газовой торговли и создать большой газовый хаб на территории Турции.
Москва планирует направить основной поток экспорта газа в третьи страны через Турцию (включая Евросоюз). Эта проблема привлекла внимание мировых игроков и открыла для Турции новые горизонты в развитии энергетической промышленности. Безусловно, инициатива российского лидера стала неожиданностью и для самой Турции, ведь тогдашний министр энергетики и природных ресурсов Фатих Донмез, будучи участником пленарного заседания Московской Ассамблеи, впервые ознакомился с этой идеей вследствие выступления Владимира Путина. Президент Эрдоган горячо поддержал предложение российской стороны, даже несмотря на то,что турецкой стороне должно понадобится некоторое время для решения соответствующих юридических, коммерческих и экономических вопросов.
С тех пор Турция провела с российской стороной серию необходимых консультаций по широкому кругу вопросов, связанных с проектом по созданию “ газового хаба” Турецкая сторона также внесла специальные поправки в свои законы и определила Фракию как место для расположения новейшей газораспределяющей системы. По некоторым неофициальным заявлениям, Анкара, по всей видимости, договорилась с Москвой о своих финансовых и энергетических выгодах от реализации проекта газового хаба. Однако время согласования и начала реализации проекта несколько затянулось по объективным причинам, связанным с процедурно-правовыми вопросами, последствиями разрушительного землетрясения и, конечно же, президентскими выборами. Как известно читателю, Кемаль Кылычдароглу, главный оппонент Реджепа Эрдогана и лидер Республиканской народной партии, перед вторым туром президентских выборов, публично выступил против реализации российского проекта «Газовый хаб» в Турции. Основным мотивом прозападной оппозиции Турции в этом противостоянии являлось то, что если на сегодняшний день Турция на 30-40% зависит от российских энергоресурсов, то завтра, вследствии создания газового узла, общая зависимость Анкары от Москвы возрастет до 70-80%.
Разумеется, Кылычдароглу не упомянул того факта, что Россия за свой счет построит первую в Турции АЭС «Аккую» стоимостью 21 млрд долларов, которая подарит его стране 10% от общего объема энергии, новое производство и конкурентоспособность на энергетическом рынке. Он также забыл упомянуть, что газовый хаб не только позволит Турции участвовать в совместных продажах российского газа в третьи страны, а также предоставит возможность получать всю сумму от дополнительных скидок на российский газ.
Похоже, что Эрдоган поддерживает политику сотрудничества с Россией и в этой сфере, что будет способствовать экономическому росту и укреплению независимости Турции. Однако наряду с этим были произведены новые назначения в правительстве, состоялись первые зарубежные поездки Эрдогана, и Турция погрузилась в новый виток финансового кризиса и ослабления курса своей национальной валюты (лиры).
По этой причине, новое правительство обеспокоено дальнейшим падением курса турецкой лиры и для управления экономикой полагается на денежно-кредитную политику, что вероятно, приведет к увеличению кредитования. Для преодоления развивающегося кризиса и решения острых социально-экономических проблем страны, руководители финансового сектора Турции, получившие образование в США, по-видимому, намерены увеличить объемы иностранных инвестиций и суммы кредитов Международного валютного фонда в полном соответствии с международными нормами.
Министр финансов Мехмет Шимшек прекрасно понимает, что МВФ предоставляет политически гарантированные кредиты, а текст этих гарантий и объем кредитов определяют Соединенные Штаты Америки. Поэтому Вашингтон продолжит предъявлять Анкаре возможные антироссийские тезисы, принятие которых Эрдоганом определит условия финансовой стабильности Турции. Могут ли закрытые переговоры между Международным валютным фондом и Турцией повлиять на реализацию российского проекта «Газовый хаб»?
Следующим и очень влиятельным аргументом в позициях Москвы и Анкары в вопросе постройке газового узла могут быть вопросы, связанные с политикой Турции в следующих пунктах: а) Расширение сферы влияния Турции в Центральной Азии и Каспийском бассейне. б) Энергетическая и экономическая интеграция турецких стран в рамках проекта Туран.
Анкара (особенно после очередной победы Эрдогана) намерена претендовать на право транзита и экспорта газа из всех тюркских стран (включая Азербайджан, Казахстан, Туркменистан и Узбекистан) в Европу через свою территорию. Такого рода сделка и открытие новых секторов Южного энергетического коридора (включая сеть нефте- и газопроводов) уже была заключена с Азербайджаном. Баку подписал новое соглашение с комиссаром Евросоюза Урсулой фон дер Ляйен об увеличении поставок газа в связи с антироссийскими санкциями. Теперь, после проведения из Азербайджана Трансанатолийского газопровода TANAP, Анкара заинтересована в строительстве нового газопровода TANAP-2 из Туркменистана, страны, которая обладает 7% мировых запасов газа. Главный вопрос в том, согласится ли Россия на такую цепочку?
Неслучайно, что 7 июня нынешнего года (т.е. через четыре дня после инаугурации президента Эрдогана) Тегеран от имени своего министра нефти Джавада Оджи предложил создать газовый хаб в промышленном городке Эселуйе находящимся на берегу Персидского залива в южной провинции Бушер при участиии Ирана, России, Туркменистана и Катара. В то же время потенциальными покупателями природного газа из иранского хаба могут стать Индия, Пакистан и Китай. Этот альянс ориентируясь на многомиллиардный рынок потребления.
объеденит в себе примерно 61% мировых запасов газа (Россия 24%, Иран 19%, Катар 11% и Туркменистан 7%).
Тегеран еще не объявил конкретных сроков реализации проекта газового хаба, но возможные страны-участницы (Россия, Иран, Туркменистан и Катар) имеют удачное географическое положение и развитую инфраструктуру (развитие электроэнергетики), которая находится в безопасности и независима от внешних факторов. Особенно это относится к Эселуе, который является крупнейшим нефтегазовым месторождением и находится в центральной части Персидского залива в территориальных водах Ирана и Катара. Туркменистан граничит с Ираном по суше и Каспийскому морю, а Россия может напрямую общаться с Ираном через Каспийское море. Кроме того, Россия и Иран в настоящее время являются партнерами, принимая активное участие в газовой отрасли. К примеру, иранские власти поддерживают переговоры между Национальной иранской нефтяной компанией и «Газпромом» относительно разработки десяти новых газовых месторождений в Иране (особенно месторождений Киш и Северный Парс с последующим сжижением газа для поставки на мировые рынки). Стоимость данных совместных проектов России и Ирана составляет 40 миллиардов долларов.